Я – Зыбкин Пётр Филиппович родился 3 апреля 1923 года в городе Верхнеуральске Челябинской области. Как и все мальчики мечтал стать летчиком, но увы. Я не отчаялся и молодость помогла пережить эту неудачу – по предложению райвоенкомата я стал курсантом Черкасского пехотного училища, которое находилось в городе Свердловске. Там меня и застала война.
В 1942 году я закончил училище и в возрасте 19 лет в звании лейтенанта в должности заместителя командира пулеметной роты, а затем командиром роты я принимал участие в боях за освобождение Харькова.
За два месяца упорных боев за город я успел пережить и бомбежки, и танковые атаки и рейды к тылу к немцам и ранения. Не один раз вражеские пули зло «шутили» с нами. Брали мы с боем один населенный пункт колхоза «Красная волна». Ребята в моей роте подобрались отличные: в бою смелые, в дружбе верные. Фашисты на наши действия ответили контратакой при поддержке 10 танков. Мои бронебойщики сразу подбили 4 танка, остальные повернули назад. Преследуя вместе с другими противника, перебегая от дома к дому я остановился на мгновение у угла, чтобы перевести дух. И только нагнулся, чтобы выглянуть из-за угла, как в тот же миг в стену на уровне моей головы вонзились 4 пули. Оказывается, на крыше противоположного дома сидел фашист с автоматом. Спасибо моему связному – он как-то быстро понял ситуацию, заметил автоматчика, бросил в проем крыши две гранаты, а затем влез туда и скинул эсэсовца на землю.
В другой раз фашистская пуля отправилась искать меня, когда и боя то и не было…Пользуясь передышкою, бойцы роты отдыхали после боя, заминаясь каждый своим делом. Большинство сидели курили или дремали. Только неутомимый Николай Загорин, весельчак и балагур, расхаживал, сшибая тонким прутиком былинки. Я в это время склонился над письмом домой и был неприятно поражен, когда почувствовал жгучий удар я подумал, что Загорин «ступал» былинку с моей шеи. Я вскочил, собираясь хорошенько «всыпать» шутнику, но почувствовал, как теплая струя крови потекла по груди. Оказывается, «пошутила» шальная пуля, которая, к счастью, была на взлете. Однако, автограф оставила на всю жизнь. Но на войне как на войне – пули шутят редко. И в мае 1942 года я получил уже тяжелое ранение.
Отступая, немцы на одном из взгорий севернее Харькова создали хорошо укрепленную оборону. Нашему полку поручили выбить противника. Рассредоточившись по батальонам полка в наиболее вероятных направлениях танковой контратаки противника, бронебойщики непосредственно принимали активное участие во взятии высоты. В момент атаки, когда высота была почти взята, с фланга вдруг ударил вражеский пулемет, под кинжальный огонь которого попал и я. Одна разрывная пуля попала в живот, а другая в левую ногу, раз бродив обе кости ниже колена. Пока меня довезли до полковой медсанчасти, прошли целые сутки. Результате развился острый брюшной перитонит, что было равносильно смерти. Но мой молодой организм и забота врачей в госпиталях г. Борисоглебска, г.Энгельса и г. Мерке вырвали меня у смерти.
В начале 1943 года я снова был в армии, но раны давали о себе знать и 1944 году меня демобилизовали. Но и в тылу, несмотря на раны, я был в строю: учил военному делу курсантов Верхнеуральской школы механизации.
Когда война подходила к с своего победного конца. Советские войска были уже в Германии. Я по своему собственному желанию снова оказался в армии, но теперь уже «полпредом» наших войск в освобожденных от фашизма городах: Дрездене, Теплиц -Шанове и Вене.
